Кажется, Рагнор Фелл говорил ему о том, что Бейн завел кота. Обмолвился об этом во время их последнего разговора, и это прозвучало так, как будто Магнус пал ниже всех мыслимых пределов в глазах своего старого друга. Рафаэль был не удивлен, «Магнус завел кота» звучало для него так же как «Магнус купил боа», то есть не имело никакого принципиального отличия от всего, что он когда-либо узнавал о Магнусе Бейне, вольно или невольно.
Как же он ошибался! Боа, по крайней мере, никак не повредило бы его пиджаку. Не то чтобы Рафаэль когда-либо позволял боа оказаться в непосредственной близости от своего гардероба, но этот ужасный шарф, по крайней мере, не способен был это сделать самостоятельно. В отличие от кота.
Всё произошло в ту ночь, когда Рафаэль заявился к магу, чтобы тот помог ему разобраться с одним из своих новичков, крайне заинтересованным в воздействии целительной магии на вампиров. В общем-то, Рафаэль больше беспокоился за горе-мага, чем за своих подопечных, но никогда бы в этом не признался. Особенно Бейну. Он точно невесть что себе вообразит.
Пока Магнус вызванивал своего хвостатого экспериментатора, Рафаэль решил расположиться с удобством – скинул свой новый пиджак, аккуратно уложил его на спинку кожаного кресла ядовито-салатового цвета, присел в это самое кресло, даже взял один из подозрительного вида журналов, лежащих на столике у мага.
В какой-то момент вампирское чутье подало сигнал тревоги. Рафаэль резко, как только вампир мог, обернулся и схватил предполагаемый источник опасности. Тот ошалело мяукнул и запустил когти прямиком в дорогую ткань нового рафаэлевого пиджака.
- Чтоб тебя… - прошипел Рафаэль, рассматривая кота – а это был именно он – и пытаясь удержаться от того, чтобы не сжать кулак покрепче. – Новый же.
Рафаэль считал себя хладнокровным, безотносительно вампирской природы, спокойным человеком. Поэтому он сдержал свои гневные порывы и, аккуратно отодрав коготки котенка от своего пиджака, опустил животное на пол.
- Брысь! – сказал он, и кот тут же умчался.
Рафаэль с тоской оглядел свеженькую затяжку на своей обновке.
Потом явился Магнус, прощебетал что-то о тонкой душевной организации юных магов, снова удалился, потому что ему позвонил его нефилим, и Рафаэль было вернулся к так и не просмотренному журналу, когда заметил, что магнусов кот, этот наглый, бесстыжий комок шерсти, затаился в углу в напряженной позе охотника. Проследив за взглядом его золотисто-зеленых глаз, Рафаэль понял, что жертвой звереныш вновь выбрал его пиджак.
- Нет, - твердо сказал Рафаэль.
Кот заерзал, готовый прыгнуть.
- Пожалуйста? – Рафаэль попытался смягчить голос.
Кот подполз ближе. Рафаэль аккуратно потянул пиджак на себя, но это только раззадорило животное – его глаза восторженно замерцали.
- Кис, - сказал Рафаэль. – Кис-кис-кис.
Ноль реакции.
- Киса. Котик. Милый котик. Ты ведь не сделаешь этого.
Кот вдруг посмотрел прямо на Рафаэля, как будто, наконец, заинтересовался его словами.
- Хороооший котик, - продолжил вампир. – Чудесный котик. Лучший котик на свете.
Звереныш на миг прикрыл глаза, будто наслаждаясь похвалой. Вот же подлая тварь, подумал Рафаэль Сантьяго. И мгновенно прижал к себе пиджак, пряча его от посягательств.
В ту же секунду кот Магнуса прыгнул к нему на колени и преспокойно принялся намывать свои лапы.
Вторую затяжку Рафаэль обнаружил уже в отеле ДюМорт, когда, вернувшись от Магнуса, вешал пиджак в шкаф. Глава нью-йоркских вампиров почувствовал необходимость написать длинное, обстоятельное письмо Рагнору Феллу о подлой сущности семейства кошачьих и их любителей…